К последнему году княжения Андреева относится любопытное известие Хлыновского летописца о первом населении Вятки россиянами. В 1174 году некоторые жители области Новогородской, отчасти наскучив внутренними раздорами, отчасти теснимые возрастающим многолюдством в их пределах, решились выехать из отечества и, Волгою доплыв до Камы, завели селение на берегу ее. Зная, что далее к северу обитают народы дикие в стране лесной, изобильной дарами природы, многие из сих выходцев отправились вверх до устья Осы; обратились к западу; дошли до Чепцы и, плывя ею вниз, покорили бедные жилища вотяков; наконец, вошли в реку Вятку и на правом берегу ее, на горе высокой, увидели красивый городок, окруженный глубоким рвом и валом. Место полюбилось россиянам: они захотели овладеть им и навсегда там остаться; несколько дней говели, молились и, призвав в помощь святых защитников своего отечества, Бориса и Глеба, на память их, июля 24, взяли город. Жители скрылись в лесах. Сие укрепленное селение называлось Болванским (вероятно, от капища, там бывшего): завоеватели дали ему имя Никулицына и построили в нем церковь Бориса и Глеба. Между тем оставленные на Каме товарищи - может быть, опасаясь соседственных болгаров - решились также искать другого жилища; пришли на судах к устью Вятки, плыли сею рекою вверх до черемисского города Кокшарова (ныне Котельнича) и завладели оным. Утвердясь в стране Вятской, россияне основали новый город близ устья речки Хлыновицы, назвали его Хлыновым и, с удовольствием приняв к себе многих двинских жителей, составили маленькую республику, особенную, независимую в течении двухсот семидесяти осьми лет, наблюдая обычаи новогородские, повинуясь сановникам избираемым и духовенству. Первобытные обитатели земли Вятской, чудь, вотяки, черемисы, хотя набегами беспокоили их, но были всегда отражаемы с великим уроном, и память сих битв долго хранилась там в тожественных церковных обрядах: два раза в год из села Волкова с образом св. Георгия носили в Вятку железные стрелы, кои были оружием чуди и вотяков и напоминали победу россиян. Новогородцы также времени от времени старались делать зло хлыновским поселенцам, именовали их своими беглецами, рабами и не могли простить им того, что они хотели жить независимо.
[1392] Скоро великий князь /Василий Димитриевич - сын Димитрия Иоанновича, прозванием Донской/ отправился к хану /Тохтамышу в Орду и выпросил Муромское и Нижегородские княжества/. За несколько месяцев перед тем царевич Беркут, посланный Тохтамышем от берегов Волги и Казанки сквозь дремучие леса к северу, разорил Вятку, где со времен Андрея Боголюбского /Андрея Юрьевича 1157-1174 - сына Юрия Долгорукова - перенесшего княжеский престол во Владимир на Клязьме с резиденциев в селе Боголюбове/ обитали новогородские выходцы в свободе и независимости, торгуя или сражаясь с чудскими соседственными народами. Слух о благосостоянии сей маленькой республики вселил в моголов желание искать там добычи и жертв корыстолюбия. Изумленные внезапным их нашествием, жители не могли отстоять городов, основанных среди пустынь и болот в течение двухсот лет: одни погибли от меча, другие навеки лишились вольности, уведенные в плен Беркутом; многие спаслися в густоте лесов и предприяли отмстить татарам. Новогородцы, устюжане соединились с ними и, на больших лодках рекою Вяткою доплыв до Волги, разорили Жукотин, Казань, болгарские, принадлежащие ханам города и пограбили всех купцов, ими встреченных.
/Князь/ Симеон /племянник Бориса Городецкого, лишенного в 1392 Василием княжества в Нижнем/, изнуренный печалями, добровольно удалился в независимую область Вятскую, где и скончался чрез пять месяцев (в 1402 году), быв жертвою общей пользы государственной.
[1425]... В Хлыновской летописи сказано, что он /Василий Димитриевич/ посылал войско на Вятку с князем Симеоном Ряполовским, но не мог овладеть ею: современные же грамоты доказывают, что Василий действительно присоединил ее к московским областям и что брат его, Юрий, князь Галицкий, господствовал над оною. Впрочем сия народная держава еще сохранила свои древние уставы гражданской вольности.
Сын Юриев, Косой, немедленно /после смерти Юрия Галицкого в 1434/ принял на себя имя государя московского и дал знать о том своим братьям; они же не любя и презирая его, ответствовали: "Когда бог не захотел видеть отца нашего на престоле великокняжеском, то мы не хотим видеть на оном и тебя"; примирились с Василием и выгнали Косого из столицы. ...князь... отдал Шемяке Углич со Ржевым, наследственную область умершего дяди их, Константина Дмитриевича, а Красному Бежецкий Верх, удержав за собой Звенигород, удел Косого, и Вятку.
Они не долго жили в согласии: чрез несколько месяцев Косой выехал из Дмитрова в Галич, призвал вятчан и, взяв Устюг на договор, вероломно убил Василиева наместника, князя оболенского со многими жителями.
...Несчастный Юрьевич, готовив плен Василию, сам попался к нему в руки... Свершилось злодейство, о коем неслыхали в России со второго надесять века: Василий дал повеление ослепить сего брата двоюродного.
[1446] ослепили великого князя /Василия/
[1447] Шемяка отказывался от Звенигорода, Вятки, Углича, Ржева.
[1452] /Шемяке в Новгороде/ дали яду, от коего он скоропостижно умер.
[1458-1459 гг.] Присвоив себе удел галицкий, можайский и боровский, Василий оставил только Михаила Верейского князем владетельным; других не было... Уже все доходы московские шли в казну великого князя; все города управлялись его наместниками. Одна Вятка, бывчастию Галицкой области, не хотела повиноваться Василию: жители ее, как мы видели, помогали Юрию, Шемяке, Косому и за несколько лет до того времени сами выжгли устюжскую крепость Гледен. Князь Ряполовский, посланный смирить вятчан, долго стоял у Хлынова и возвратился без успеха: ибо они задобрили воевод московских дарами. В следующий год пошло туда новое сильное войско с великокняжескою дружиною, со многими князьями, боярами, детьми боярскими; присоединив к себе устюжан, взяло городки Котельнич, Орлов и покорило вятчан государю московскому. Однако же дух вольности не мог вдруг исчезнуть в сей народной державе, основанной на законах новогородских. Василий удовольствовался данию и правом располагать ее воинскими силами.
[1468] Но казанцы между тем присвоили себе господство над Вяткою: сильное войско их, вступив в ее пределы, так устрашило жителей, что они, не имея большого усердия к государям московским, без сопротивления объявили себя подданными царя Ибрагима. Сие легкое завоевание было непрочно: Казань не могла бороться с Москвою.
[1469] Иоанн, послав весною главную рать в Нижний, в то же время приказал князю Даниилу Ярославскому с отрядом детей боярских и с полком устюжан, а другому воеводе, Сабурову, с вологжанами плыть на судах к Вятке, взять там всех людей, готовых к ратному делу, и сними идти на царя казанского. Но правители вятских городов, мечтая о своей древней независимости, ответствовали Даниилу Ярославскому: "Мы сказали царю, что не будем помогать ни великому князю против него, ни ему против великого князя; хотим сдержать слово и остаемся дома"
[27 июля 1971] Московские воеводы, Образец /Василий Федорович/ и Борис Слепой /Тютчев/, предводительствуя устюжанами и вятчанами, на берегах Двины сразились с князем Василием Шуйским, верным слугою новогородской свободы. ...к вечеру одолели врага